Экспедиция, на которую Хоук и Варрик возлагали такие надежды, завершилась, - совсем не так, как планировалось, слишком многое пошло наперекосяк. Честнее всего было бы сказать, что они выжили только чудом. Что же, и такое тоже случается, да и каждому из них было не привыкать находиться на грани жизни и смерти. А после... После вроде бы можно было надеяться, что жизнь постепенно наладится. Не то чтобы у Фенриса хорошо получалось надеяться - он крайне смутно представлял, как это вообще работает, но он по крайней мере старался не высказываться слишком резко о надеждах Мариан, что у него, естественно, получалось до сих пор очень так себе. Но он старался! И даже не только потому, что был ей обязан.
Для него жизнь быстро вернулась в привычное русло: пустое поместье, тишина, чуткое ожидание чужих шагов в темноте - и крови, и ярости, и возмездия. Но никто не приходил, и Фенрис продолжал ждать, опустошая винный погреб, глядя в красное пламя в старинном камине. Он словно стал частью этого огромного особняка, такой же, как обитые шитым золотом шелком кресла и картины на стенах. Иногда он пытался представить, как себя чувствует Хоук в своем новом поместье, но единственное, что ему приходило в голову, что она точно ощущает это не так, как он. Странно все-таки: первые несколько ночей под землей он почти не мог спать, потому что рядом все время кто-то ворочался, сопел или храпел, потому что рядом вообще все время кто-то был, а теперь ему сложно было заснуть в тишине. Не то чтобы он скучал по компании, но, похоже, и правда успел в какой-то мере привыкнуть... Хорошо, что это быстро закончилось. Хорошо, что теперь он точно от этого отвыкнет.
В остальном... Мариан звала его, когда он был нужен, и он приходил, сражался, когда надо было сражаться, старался быть полезным. Идти туда, куда она скажет, - это какой никакой, а все-таки смысл. Что-то кроме мести, ради чего стоило идти дальше. Ради чего стоило учиться жить. Как бы это ни звучало, да. Получалось, впрочем, все равно плохо. У других тоже были свои проблемы; кому-то из приятелей Хоук он готов был помочь, кому-то нет, но его больше никто и не звал. Так что... Все шло как шло, и Фенриса это вполне устраивало.
Этим утром он должен был встретить Мариан у ее поместья, и он явился вовремя, чтобы к своему неудовольствию увидеть у порога Андерса. Почему именно он? Неужели мало было того, что во время экспедиции он все время торчал рядом и без умолку вещал о притеснении магов? Он мог говорить об этом часами, так долго, что эльф даже уставал с ним спорить, хотя и не находил в себе сил уступить ему хоть в чем-нибудь. Если остальные соглашались хотя бы с некоторыми утверждениями мага, то Фенрис был его самым непримиримым противником, и если соглашался, то только в том, что рабство - это зло.
Он поприветствовал Андерса с самым мрачным видом, попытался улыбнуться Мариан - и они тронулись в путь. Фенрис ни чуть не лукавил, когда говорил, что ему нравится вид в кварталах, где проживает знать, - ему он и правда нравился, в отличие от дыры, куда им пришлось спуститься. Удушливое зловоние преследовало их повсюду, воздух словно был отравлен смрадом нищеты и отчаянием.
- Подайте, добрая госпожа! - окликнула их какая-то нищенка, вся в грязных повязках и струпьях, грязная, оборванная, наверняка заразная. - Мои дети умирают с голоду! Болезнь выпивает все мои силы, я ничего не могу для них больше сделать... Хоть одну монетку, госпожа, хоть что-нибудь!
Она была не единственной, кто просил милостыню, надеясь на доброту и сочувствие тех, у кого водились деньги; странное дело, у тех, у кого они действительно водились, сочувствия обычно не оставалось. Или не странное... Удивляться черствости и жестокости сложно, даже если ты не был рабом и повидал их сполна.
Стоило им остановиться на минуту - и к ним стали подходить другие нищие; кто-то ковылял, опираясь на корявые палки, кто-то опирался на плечо менее изломанного и больного товарища, и все они тянули руки к Мариан, на все лады выпрашивая подаяние.
- Мне это не нравится, - тихо проворчал Фенрис, оттесняя плечом одного из просителей, слишком нагло тянувшего руки со скрюченными пальцами к поясу Хоук. Ему было жаль этих нищих, но безопасность Защитницы Кирковолла беспокоила его куда сильнее, и он готов был в любой момент обнажить свой меч, чтобы защитить ее.
[nick]Fenris[/nick][status]я обещаю вернуться - никогда, в никогда[/status][icon]http://s9.uploads.ru/Eekaf.gif[/icon][sign]
[/sign]
Отредактировано Fergus Reid (2019-07-20 18:41:54)
| 0 
