На столе стоило прибраться, лучше без магии, чтобы ничего не затерялось, пропустив вещи через собственные руки. Розалин пряталась от назойливых студентов, для чего нагло выбила себе отдельный кабинет, заработав пару злостных недоброжелателей среди профессорского состава."Без году неделя в ОМА, а уже хозяйничает как у себя в поместье. Тоже мне, госпожа нашлась. Пусть проваливает обратно в Министерство!" - возмущённо голосили по углам ущемлённые сотрудники, но ректор взмахом широкой ладони останавливал эти разговоры. На её кандидатуре настояли члены фонда "Исторического магического наследия", ощутимый источник финансирования Академии, спорить с которым было себе дороже во всех смыслах этого слова.
Волшебница провела пальцем по дубовой столешнице, глянула на посеревшую от пыли кожу и брезгливо поморщилась. На столе стояла ваза с ароматным пышным букетом голубых гортензий, присланных Теобальдом в качестве нежного напоминания о себе. Эта ваза, высокая, но не громоздкая, с изящным горлышком, блестела свежестью, всё прочее погрязло в тонком пыльном налёте. По левую руку лежали стопки книг с потрёпанными корешками, одна из них была открыта и манила крупной буквицей в начале страницы. Буква "Б" была оплетена кельскими узлами, из-за её очертаний виднелись морды волшебных зверей, которые, можно было поклясться, шевелились, дразня друг-друга через перегородки орнамента. По правую руку рядом с серебряной чернильницей хаотично лежала груда корреспонденции, не разобранная, судя по всему, больше недели.
Леди Хогарт вздохнула, нехотя потянулась за первым письмом, достала из верхнего ящика нож для вскрытия конвертов, привезённый из Туниса, с затейливой гравировкой на лезвии. Лениво распечатала, разворачивая лист:
"Здравствуйте, высокоуважаемая...бла бла бла...поможем всем миром юному волшебнику Дику Каррагену..." - дальше она читать не стала, эти побирушки уже надоели. "Сначала купают детей в грязных от зелий котлах, попивая огневиски, а потом собирают средства с сердобольных граждан."
Второе послание тоже не оказалось примечательным - информационное письмо о переезде лондонской коллегии адвокатов по новому адресу. Женщина бесстрастно отложила его в сторону и взяла в руки стопку пергаментов, написанную от руки почерком один другого корявее.
"Ну, вот теперь повеселимся!" - усмехнулась ведьма, этот жанр она особенно любила - "Объяснительные".
Первый лист и сразу успех:
"Я опоздала на лекцию по Средневековой истории магии, потому что портрет Кассандры Ваблатски сказал, что начало дня принесёт беды и я боялась выходить из дома" - женщина хохотнула. Портрет прорицательницы не ошибся. Студентка получила выговор и три домашних задания в придачу.
"Я не принёс доклад на коллоквиум по алхимикам 17 века, потому что сестра наколдовала моему свитку крылья утки и он улетел, а до этого его пыталась сгрызть собака".
"Я прапустил семинар в пятницу, потому что квиддич был, меня позвали на тренировку" "Боги, у него бладжер вместо головы, как можно так писать?"
Дальше было ещё несколько подобных опусов, которые некоторые преподаватели любили зачитывать друг другу вслух. Нужно будет показать Николасу, посмеяться вместе. Розалин хотела было откинуться на спинку кресла и перекусить имбирным печеньем, но тут её взгляд упал на новый конверт, которого женщина не заметила вчера. Она не помнила, кто и когда его принёс, но примечательным был девственно чистый конверт, без каких-либо знаков отличия. Женщина взяла его в руки, напряжённо хмурясь, но тут её отвлекла входная дверь.

В тишину, словно из распахнутого окна вихрь, ворвалась студентка, начав с порога свою браваду, слишком живая и суетливая для размеренной тишины кабинета. Леди Хогарт подняла исподлобья взгляд, положила стопку писем на стол, вальяжно уложив ладони на резные подлокотники в виде морд грифонов.
Она что-то жужжала-жужжала, отчего профессор лишь морщилась, словно на язык попала кислятина. Мисс Хогарт вообще не любила, когда её уединение нарушается, особенно таким беспардонным образом. Стоит наложить на дверь заклятье, достаточно мерзопакостное, чтобы гости лишний раз думали, стоит ли переступать чертоги фурии Хогарт.
Женщина повела бровью, недовольно вздохнула и, взяв со стола палочку, взмахнула ею в воздухе, произнося заклинание. Отныне, всё, что слетает с губ рыжеволосой волшебницы, замедлялось в темпе раз эдак в пять-семь, а потому мисс Грейджер-Уизли в диалоге могла бы запросто сойти за студентку маленькой гордой Эстонии.
- Мне уже начинать жалеть, что я позволила вам присутствовать на своём курсе? Как много внимания моей скромной персоне, то письма, то визиты, - женщина надменно, вопреки собственным словам, приподняла подбородок, глядя на девушку с усмешкой. Поиздеваться над её ненавистной мамашей она не могла, зато оттянуться на дочке, ммм. Какая прекрасная возможность.
- Вы напрасно тратите моё время. Можете выколоть глаза своей сове, если она слепая и носит письма куда ей вздумается, - с издёвкой продолжила леди Хогарт, даже не пыталась особенно вникнуть в слова студентки и то, кто кому какое письмо послал, - но мне посторонних писем не приходило. Если увижу что-либо, адресованное вам, мисс Грейнджер-Уизли, дам знать, - сообщила она, хотя по её лицу было видно, что ведьма скорее бросит письмо в камин, нежели вернёт его адресату.
Розалин указала взглядом на дверь, откинувшись на спинку кресла. Расколдовывать девушку она не собиралась, пускай так походит и перестанет трандычать, наконец. Как будто ей интересно, что она там сделала с нерадивым дружком. Хотя...может и интересно. Нужно же расширять педагогический арсенал, чтобы студенты не скучали, а то раздутые до бубликов уши и несмываемые чернила на лбу скоро станут попсой. Нет, нужно придумать пару новых приёмчиков, и чем стыднее, тем лучше.