Настал день, когда история повторилась вновь. Семь лет назад Элберт оставил брата и отправился в Хогвартс один. Пожалуй, тогда он был самым несчастным ребёнком-первокурсником на платформе девять и три четвери. Семь лет назад он впервые расстался с братом более, чем на три месяца. А сегодня ему предстояла очередная разлука в братом на долгое время. Конечно, они оба стали взрослее и научились прятать свою горечь расставания за масками шутов, вечно подкалывающих друг друга, но чувство одиночества не оставляло ни одного из них. Это утро стало первым, когда сам Элберт кого-то провожал на поезд. Это было очень странно: на первом курсе он даже не попрощался с родителями и закрылся в одном из купе, изредка поглядывая в окно на младшего брата, который захлёбывался слезами и судорожно выкрикивал его имя; а все последующие годы братья Флинты весело махали на прощение родителям и маленькой сестре, изображая великую скорбь, а потом облегчённо вздыхали, понимая, что почти на девять месяцев будут свободны от их контроля.

    Попрощавшись с Норманом и Кристиной, Флинт бренно отправился к новому месту его учебу, а именно в Объединённую Магическую Академии. Нельзя сказать, что Элберта тяготила учёба, ему лишь нравилось развиваться в интересующей его отрасти. Он уже имел большой багаж знаний по выбранному направлению, оставалось это довести до совершенства и открыть своё дело. Он ещё не решил, что это будет, но точно знал, что его заработок будет связан с квиддичем. Тяжело вздохнув от того, что он больше не будет играть со своим младшим братом в одной команде, парень переступил порог Академии и оказался в большом и просторном зале. ОМА никак не напоминала Хогвартс, даже праздничного ужина здесь не было. Учеба, сплошная учёба. И не более. Сверившись со своим личным расписанием, Элберт огляделся по сторонам в поисках нужного крыла. К счастью, план ОМА был куда скромнее, чем Хогвартс. Быстро найдя нужную аудиторию, волшебник занял одну из множества свободных парт. Встретившись глазами со своими новыми сокурсниками, Элберт кротко кивал им в ответ, а некоторым пожимал руку, так как с большинством был знаком ещё со школы. Мерное приготовление к магической теории бизнеса прервалось громким цокающим звуком, отдающимся в каждом коридоре Академии. Элберт невольно вздел голову к потолку, догадываясь, кому могут принадлежать столь звонкие шаги. Цоканье, издаваемое каблучками, приближалось всё ближе и ближе, а Элберт молился всем предметам гардероба Мерлина, лишь бы обладательница столь дорогих туфель прошла мимо его аудитории. Но нет. Это было бы слишком наивно надеяться, что Ада Монтегю, наследница семейного бизнеса, посвятит себя изучению зверушек или станет вязать шарфики. Она была зачислена на факультет банковского дела и предпринимательства, как только сосчитала, сколько будет два плюс два.

     Элберт сам не заметил, как крепко сжал в руке перо и как побелели костяшки его пальцев из-за этого. Ничего, кроме отвращения и неприязни эта Монтегю не вызывала. Флинт даже не знал, где и как так накосячил, что ему предстояло ещё три года терпеть общество этой стервы. Глупая, высокомерная гадина, которая и умеет, что задирать нос не по делу. Пожалуй, это был как раз тот случай, когда желудок начинает делать сальто при виде девушки, вот только не из-за тёплых и трепетных чувств, а скорее от разрывающей ненависти.

    - Меня просто переполняют эмоции, Монтегю, – сказал волшебник, уставившейся на него блондинке прежде, чем она успела открыть свой ротик, - Перепутать академию и публичный дом можешь только ты! – он хмыкнул под одобрительный гогот окружавших их студентов и оценивающе окинул её взглядом, едва задержавшись на короткой юбке. Конечно, любой бы нормальный парень оценил внешний вид Монтегю, она как всегда была безупречна. Но не для Флинта. Кроме рвотных позывов эта дама в нём ничего не вызывала. За годы учебы в Хогвартсе Элберт научился подавлять в себе жгучее желание дать затрещину Монтегю, но теперь оставалось лишь гадать, наступит ли когда-нибудь тот день, когда они перестанут отравлять друг другу жизнь своим существованием.

      Где-то в глубине души Элберт всё ещё надеялся, что появление Монтегю в этой аудитории – это глупое недоразумение. Возможно, она перепутала класс или он не правильно понял расписание, но надежда на то, что ему всё-таки не придётся учиться ещё несколько нет в компании этой стервы, уютно теплилась в его сердце ровно до того момента, когда он краем глаза не заметил листок к расписанием Ады. Нет, всё было верно. У этой Монтегю есть ещё три года, чтобы полоскать ему мозг. Казалось бы, можно просто игнорировать её и не сталкиваться «лоб в лоб», но при всей её напыщенности и длинному языку Флинта это невозможно. Ещё с первого курса они возненавидели друга, так кто сказал, что каждодневный обмен любезностями должен вот так резко оборваться, когда общих ниточек у них теперь стало на порядок больше. Ещё не известно, как пойдёт учеба в Академии и как будут обстоять дела со стажировками.

    Монтегю проходит мимо Флинта, окутав того ароматом своего дорого парфюма, отчего Элберт делает усилия, чтобы не чихнуть. Невольно проводив её взглядом и совсем не прикрыто устремив взор на её пятую точку, парень присел на стол, сунув руки в карманы. Мысленно придумывая, каким пыткам можно подвергнуть Монтегю, Флинт ненароком задумался о том, как выглядела бы Аделаида в публичном доме. Оценив её идеальный внешний вид, он пришёл к выводу, что декольте было б столь же глубоким, а длина юбки столь же мизерна. Пожалуй, она бы только сумочки поменяла, если бы вообще от неё не избавилась. Подавив в себе желание пошутить на тему того, что она, возможно, не успела переодеться после ночной смены, Элберт лихо ухмыльнулся шуточке Ады, которая вовсю устраивала свой прелестный зад за одной из парт, рядом с которой лежал его собственный портфель.

   - А ты не понаслышке знаешь, да? – препираться с Монтегю это всегда весело, тем более и публика неплохая собралась, - Ты как самая опытная в этом деле, научи непосвященных, – он сделал лёгкий кивок в сторону зрителей, которые уже развесили уши и продолжали тихо перехихикаваться на каждую реплику Флинта и Монтегю. Кажется, Ада была в прекрасном расположении духа, поэтому сейчас самое время испортить её настроение, главное, чтобы преподавать не подошёл, и кое-кто не пустил в ход волшебные палочки. Хотя подвесить Монтегю вниз головой стоит того, чтобы нарушить правила этой негласной дуэли.

      «И как в таком маленьком теле помещается столько желчи?» – думал Флинт, не переставая пялиться на Монтегю, изредка кидая взгляд на входные двери, где в любой момент мог появиться их новый преподаватель и мигом прекратить обмен любезностями. «Это никогда не прекратится!» – Элберт слушал очередную порцию гадостей в свою сторону и жалея, что нельзя просто так засандалить этой высокомерной выскочке несколькими проклятиями, не вызывая ту на дуэль. Да и вообще, биться с дамой – это нонсенс. Хотя какая из неё дама? Гарпия – да и только! А любой уважающий себя рыцарь должен избавить своё королевство от всяких чудищ.

      - Смотри на раздуйся от собственной шутки,  – заключил Флинт, решая покончить с глупыми перепалками на тему «интересных» болезней. Если Элберт и пойдёт в бордель, то только чтобы лицезреть там Монтегю. А у неё там, вроде, очередь большая. Зачем время тратить?  Тем временем Ада приняла оборонительную позицию и отвернулась от него, будто решив, что хватит мусолить то, что не давало им покоя предыдущие семь лет.

     Элберт попытался отвлечься от Монтегю, но это оказалось намного сложнее, чем хотелось бы. Ни одна девушка так не раздражала Флинта, как Аделаида. Даже Кристина была сущим ангелом на её фоне, когда пыталась привлечь его внимание. Разница между ними была в том, что Ада не собиралась держать язык за зубами, когда Элберт поливал её очередной порцией гадостей. А этого её высокомерного взгляда было достаточно, чтобы слететь с катушек и впиться руками ей в шею, чтобы задушить.

     - Может тебе в голову таки прилетел квоффл? – снова подала со своего места голос Монтегю, наигранно вздыхая. «Нет, она должна пожалеть, что переступила порог этой аудитории,» – Флинт моментально сорвался со стола, на котором сидел, а затем быстро присел рядом с Аделаидой. Он даже не дал ей ни единого шанса, чтобы отодвинуться или встать. Он очень близко наклонился к её лицу, предчувствуя, как ту сейчас начнёт трясти от раздражения.

    - Монтегю, ты перепудрила свой носик? – он фривольно обнял её одной рукой и с силой прижимая к себе, наслаждался тем, как же это бесит Аду. Наглая ухмылка возникла его лице, когда он снова ощутил запах парфюма девушки. - Ты семь лет твердила о никчёмности спортсменов, неужели и здесь продолжишь эту избитую фишку? – он довольно уставился на неё. Сейчас уже не было надобности красоваться перед публикой, которая уже почти разошлась, периодически кидая на них свои взгляды. Но останавливаться Элберт не собирался. Довести Монтегю до истерики – самое то, поэтому можно и немного понахальничать. – Стареешь, девочка! – при этих словах он немного потряс её за плечи.